Doktor Lenas Blog

— Здесь размешаются тексты из моей профессиональной практики. Некоторые из них были опубликованы в печатных изданиях. —

Так сложилось, что живём мы вот уже почти пять лет в мансарде одного старого доброго дома. И иногда почтальон, доставляющий нам пакеты, через домофон спрашивает, можно ли просто оставить наш пакет на «земляном», то есть первом этаже на почтовых ящиках. И мы соглашаемся, потому что это никому из соседей не мешает и вполне удобно и нам, и ему. 

Сегодня один из членов нашей семьи так получил пакет – по дороге на прогулку. Когда я с ним спустилась к почтовым ящикам, он вынужден был обнаружить, что плотно запечатанный пакет не открыть без ножниц. И тогда он решил взять пакет с собой на улицу, потому что уже знал, что в нём – подарок для него и ему явно доставляла удовольствие мысль-предвкушение об этом подарке. Я не стала возражать. Ведь он вообще привык, что его желания учитываются при принятии решений. И к тому же это совсем не проблема – положить пакет в коляску, которую ты всё равно берёшь с собой на прогулку, когда тебе два с половиной годика.

Личностная сила начинается с ценности. С ощущения индивидуальной ценности, которое тобой воспринимается как нечто само собой разумеющееся – если эту твою ценность своим отношением к тебе никто под вопрос не ставит. Когда учитывают твои чувства и потребности – ты ощущаешь, что ты ценен. Или же наоборот, ты ощущаешь некую сконфуженность и беспомощность, если тебе дают понять, что «не тебе решать», «тебя не спрашивали» или что ты «не дорос»… И тогда ты и сам уже не заговариваешь о чём-то, что связано не только с твоими желаниями, а и напрямую с твоими потребностями. Твои границы нарушают – ты молчишь, как если бы ничего не происходило. Твои чувства ранят – ты не берёшь себя под защиту, как если бы так и было тобой задумано. За тебя принимают решения, которые имеют последствия и для тебя – ты не вмешиваешься. …Ты просто не реализуешь власть, которая у тебя есть. Вернее была бы, если бы у тебя было и ощущение ценности. 

Потом, позже, ты, возможно, «взрываешься», бунтуешь или вовсе рвёшь эти некомфортные отношения. Или ощущаешь себя обьектом абьюза, харрасмента, моббинга и тотальной несправедливости. Хотя ты мог бы абсолютно спокойно просто выразить своё желание. Или же нежелание. И вежливо попросить его учесть. И дипломатично настоять на этом, если с первого раза не учтут.

Или ты сам пытаешься реализовать свою власть путём давления и/или манипуляций — потому что ты не веришь в то, что просьба даст желаемый результат. Ты бессознательно видишь и сам создаёшь борьбу и конкуренцию там, где можно создавать взаимовыгодное сотрудничество… Мы ведь все верим только в то, что уже интегрировано в наш индивидуальный опыт. Мы слишком часто просто воспроизводим те паттерны мышления и поведения, которые мы когда-то усвоили от значимых близких, не подвергнув их переосмыслению.

Аспект ценности, вернее признание или отрицание ценности присутствует в человеческих отношениях всегда. На любом уровне, в любых форматах отношений – личных или рабочих. В родительско-детских и супружеских, в организационно-иерархических, в дружеских и вражеских. И закладывается это представление о собственной ценности и о собственных возможностях и влиянии в самом раннем детстве и в самых незначительных, казалось бы, будничных ситуациях. 

…И вот взяли мы пакет и пошли на детскую площадку. А там один папа пытается „помочь“ своей маленькой дочке съехать с высокой горки. Позади девочки изнывает в нетерпении целая очередь деток постарше, перетаптываясь и предвкушая своё весёлое удовольствие. Папа видит эту очередь, нервничает и то и дело подталкивает дочь, а девочка буквально впилась руками в перила – и высота, и крутизна горки её явно пугают, страх застыл на её лице… Проходит ещё какое-то время и папа настаивает, мол, ну не будь такой трусихой… Папа делает это не из дурных побуждений, он думает, что так для дочери будет лучше. И не задумывается о том, что здесь на самом деле лучше: стремление поскорее добиться „результата“ или прислушаться к эмоциям девочки и их учесть. И научить дочь тем самым прислушиваться к ним самой. Катиться или нет, что есть и что не есть, что надевать и что не надевать, с кем дружить и от кого держаться подальше – всё это про индивидуальные решения. И чтобы принимать правильные решения для себя самой, нужно уметь прислушиваться к себе, а это возможно только тогда, когда некто другой значимый к тебе прислушивается. А прислушивается к тебе только тот, кто тебя ценит. И в итоге вся эта ценность и про индивидуальную власть – про способность организовать тебе желаемый формат отношений и про способность постоять за себя, если что.

…Потому что потом некая взрослая женщина или некий взрослый мужчина приходит ко мне, чтобы научиться заботиться о своих границах и прежде всего их осознавать. Как осознавать и свою власть и свою ценность, которых ей или ему не хватило, для того чтобы отстроить свои отношения по собственному разумению… …Об этом и о том, как „работает“ ценность и индивидуальная власть (power) и о многом другом из области человеческих отношений – в моей новой книге, которая, я надеюсь, скоро увидит свет. 

20 июля 2020

Некомпатибельность мировосприятий это аспект, который часто выпускают из вида и те, кто обращаются за психологической поддержкой, и порой те, кто её оказывают. Выбирая методологию и специалиста, с самого начала важно определиться, к какой из двух групп Вы относитесь. Это во многом предопределяет эффективность предпринимаемых усилий.

Разделение на гуманитариев и технарей, хоть и несколько условно, но передаёт принцип, по которому многие люди не находят понимания между собой в жизни, а не только в рамках психологической поддержки. Ключ к взаимопониманию это всегда язык и те категории, которыми человек мыслит и описывает феномены социальной реальности.

Гуманитарий это тот, кто мыслит скорее образно, хорошо ориентируется в символах и метафорах и использует язык, богатый понятиями из мифологии и, к примеру, психоанализа. Анима, бессознательное, архетипы и „всякое такое“ – родная стихия гуманитариев, но они же воспринимаются технарями как то, что „нельзя потрогать“, эмпирически измерить и проверить на валидность.

Технарь это тот, кто опирается более на факт, чем на его интерпретацию и глубинные смыслы. Будучи клиентом и пытаясь разобраться в конфликте, он больше занят тем, что сделано, а не тем, что сказано. Для него важны действия и результаты действий, договорённости и их выполнение. Он не силён в языке символов и аллегорий и считает всё это ненужной „эзотерикой”, не имеющей ценности и терапевтического потенциала.

Представление о феминной природе гуманитариев и маскулинной природе технарей это скорее ещё одно представление гуманитарного ряда. На самом деле бывают очень структурированно мыслящие женщины и весьма образно мыслящие мужчины, однако это не мешает быть им полноценными мужчинами и женщинами.

Не новость, что противоположности притягиваются (это, кстати, пример гуманитарной формулировки) и партнёрства нередко создаются между такими разными, но и дополняющими друг друга людьми. И вовсе не сами эти различия являются причиной конфликта, но если в партнёрстве между технарём и гуманитарием конфликт возникает, то им бывает особенно сложно услышать и понять друг друга.

Как терапевту отношений мне нередко приходится „переводить“ с русского на русский или с немецкого на немецкий то, что говорят друг другу такие близкие люди. Почти отчаявшись быть понятым, они пытаются донести свою правду, но при этом каждый из них – на своём понятийном языке. Дело в том, что решение проблемы мы всегда хотим слышать на родном языке – на том, в категориях которого мы мыслим и существуем.

А ещё важно не обесценивать тот или иной образ мышления. Ведь у каждого из них есть свои преимущества, которыми можно взаимно обогащаться. В конце концов из этого и состоит наша жизнь.

Лена Корнеева

Человек, переживающий ранящие его чувства отношения, обычно обращается к психологу в сообразном ситуации эмоциональном состоянии. Это состояние – смесь растерянности, отчаяния, подавленной злости и печали оттого, что партнёр так безжалостен и бессердечен. Иногда под слоями всех этих чувств в процессе анализа происходящего приходится обнаруживать и некое сочувствие к безжалостному обидчику, тенденцию „входить в его положение“, понимать и даже оправдывать его поведение, так ранящее чувства того, кого он обижает.

Склонность к мазохизму и сочувствие к обидчику больше чем к себе самому может принимать много обличий. Тем, кто пытается освободиться от такой болезненной зависимости, имеет смысл обратить внимание на два аспекта.

Аспект зрелости

Так бывает, что вполне взрослый человек не обладает достаточным осознанием собственных личностных границ и индивидуальной ответственности за своё психологическое самочувствие. Недостаток зрелости и автономии выражается в неосознаваемом ожидании, что его партнёр больше чем он сам должен позаботиться о его чувствах или психологическом комфорте. И что если партнёр пока этого не делает, то сделает позже.

Это иллюзия. На самом деле бывает и так, что беречь чувства не входит в планы того, от кого этого ожидают. Или что тот даже ищет способа эти чувства ранить как можно больнее, извлекая из этого свой профит.

Не только романтические отношения бывают окрашены этой иллюзией и готовностью „делегировать“ заботу о чувствах тому, кто эту заботу явно или подстрочно лишь обещает. А то и вовсе не обещает. Так или иначе, но никто кроме нас самих не может позаботиться о наших чувствах лучше, чем мы сами. Зрелость это и умение видеть различие между словами и делами, между иллюзией и реальностью.

Аспект ценности

Ранящий чувства партнёр воспринимается как источник субъективно воспринимаемой индивидуальной ценности и поэтому бессознательно связь с ним льстит. В этом не каждый готов признаваться даже самому себе, но якобы сообщаемая таким партнёром ценность тем субъективно выше, чем меньшие чувствительность и сочувствие он проявляет.

Это кажется парадоксом, но в эмоциональную зависимость от кажущегося бесчувственным партнёра впадает тот, кто сомневается в своей ценности и считает свою чувствительность слабостью – чертой, имеющей малую ценность или даже никакой. Силой здесь (тоже иллюзорно) кажется некий антипод слабости – выдаваемая за неуязвимость эмоциональная глухота, отсутствие эмпатии, неумение сочувствовать и сопереживать другому. Эта мнимая сила кажется желанным свойством, обладать которым привлекательно, вот и её носитель становится объектом желания.

Люди, склонные искать подтверждения своей ценности вовне, нередко эмоционально привязываются к такому сильному в их представлении партнёру. В более деструктивных случаях притягательной им может казаться даже готовность к насилию – не только эмоциональному, но и физическому.

Выбраться из такой эмоциональной ловушки вполне можно. И да, расставание с иллюзиями иногда кажется некой утратой. Но автономия, зрелость и ощущение собственной ценности – приобретения, которые эту утрату компенсируют. Даже с лихвой, не сомневайтесь.

Лена Корнеева

Успешный человек обращается с тревожностью, которая значительно мешает ему жить. Сколько он себя помнит, он тревожится по поводу и без, сон его нарушен, раздражительность и несдержанность иногда отравляет его отношения с близкими и с возрастом он со всё большим неудовольствием ощущает энергозатратность своей тревожности. Ему кажется, что это скорее врождённое и врач уже советовал ему „скорректировать“ „дисбаланс в мозгу“ транквилизаторами и антидепрессантами, на которые он не захотел „садиться“.

Анализируя характер тревожности клиента и усвоенные им ещё в детстве представления о себе, о других и об отношениях, я раз за разом обращала внимание на фразы типа „чего бы я ни достигал, этого не достаточно“, „другие умеют наслаждаться и гораздо меньшими успехами, а я не ощущаю вкуса достижения, даже когда оно очевидно и значительно в сравнении с достижениями других“, „я боюсь нарваться на неодобрение“, „меня волнует их/его/её мнение обо мне“, „я просто недостаточно хорош“. И это говорил человек, с нуля самостоятельно отстроивший свой бизнес, с лояльными постоянными клиентами и минимальной текучестью занятых у него специалистов.

Эта тенденция обесценивать себя, свои качества и свои дела была усвоена клиентом в семье, где мерилом всех человеческих отношений была успешность. При этом критерии успешности оговорены не были – успешен ты или нет решал отец, сам когда-то воспитанный жёстким, часто недовольным и эмоционально холодным отцом. И будьте уверены, он всегда решал, что „нет, недостаточно“. Поскольку если критериев нет, не может быть и возможности их выполнить, чтобы получить такое желанное одобрение, похвалу, признание. И ощутить своё право на существование, которое -так субтильно сообщал ему это отец- нужно ещё заслужить.

Элементарное принятие, которое в нормальных семьях между нормальными людьми присутствует что называется „гратис“, то есть без условий, которые приходится, выворачиваясь на изнанку, выполнять, не присутствовало в отношении клиента к самому себе. Но присутствовали драйверы „будь сильным“ и „радуй меня“ и приказание „не живи“, если формулировать в категориях трансактного анализа. Это и порождало тревожность и было вовсе не „врождённое“.

Ощущать подобное „с тех пор как себя помнишь“, означает ощущать с момента, когда усвоил ту родительскую „правду“, которой сам родитель был когда-то подчинён и подчинил всю жизнь своего сына. Вернее, пытался подчинить. Потому что сын взял да и поставил под вопрос правдивость, неизбежность и необходимость и этой „правды“ и такого образа мышления и существования.

Тревожность моего клиента оказалась лишь патчем – прошивкой, сравнимой с программой в девайсе, запустившей алгоритм, работающий по принципу „если – то“: „если ты не достаточно хорош, то ты не заслуживаешь любви, принятия, душевного покоя.“ Перепрошить её можно, для этого нужно:

Осознать, что тут твой родитель не прав, что он лгал тебе всё это время как последний жулик, потому что сам был когда-то обманут.

Научиться не оправдывать ложь родителя себе в ущерб, особенно если он об этом не просит.

Научиться не лгать самому себе – на предмет своей ценности, ставя её по привычке в зависимость от бредовых условий.

Научиться доверять себе больше чем тем, кто уже показал себя как обманщик и манипулятор и вообще недостаточно любящий тебя человек.

Научиться отделять людей, чьи условия имеет смысл выполнять, потому что это договорённости, от людей, чьи условия/ожидания/мнения не играют никакой роли.

Научиться определять, где адекватные условия, а где нет – и значит, неадекватно было бы и их выполнять.

Чтобы освободить своё сознание от старой прошивки и от контрапродуктивных эмоциональных реакций, нужно эмоционально эмансипироваться от родного человека, от которого ты зависишь лишь в твоём восприятии, а не де факто. И нужно самому себе стать хорошим – заботливым, а не сверх-требовательным; ласковым, а не жёстким; ценящим, а не обесценивающим родителем. В этом случает исчезнет и тревожность.

Лена Корнеева

Условно всех нас можно разделить на две категории: на тех, кто больше адаптируется под среду и тех, кто больше адаптирует среду под себя. Сравнение „больше“ как часть критерия здесь важна потому, что в чистом виде мы не можем быть представителями лишь одной из этих двух категорий – любой из нас и адаптируется под среду (как ребёнок или часть социальной системы) и адаптирует среду под себя, или даже создаёт некую новую среду, под которую адаптируются другие (как глава семьи или бизнеса).

В контексте психологического консультирования и психотерапии преобладающие формы адаптации важны как маркер, который позволит клиенту осознать собственную актуальную потребность, чтобы адекватно её удовлетворить. Дело в том, что сам кризис, вызвавший необходимость психотерапии, часто обусловлен тем, что одна из выше означенных двух форм адаптации „не прокачана“ в той степени, чтобы обеспечить те положительные изменения, которых желает себе клиент.

Один из типичных примеров кризиса, с которым человек обращается к психологу, это кризис отношений у человека, у которого хорошо развито умение адаптировать, но недостаточно – умение адаптироваться. Такой кризис (“среднего возраста”) рано или поздно постигает успешных self-made-людей, инвестировавших много ресурсов в создание некой среды (дела, партнёрства) и в то же время недостаточно умеющих быть гибким и мягким, слышать мнения других и учитывать их ожидания. Гибкость и мягкость в отношениях это тоже ресурс, и ресурс огромный, если уметь им пользоваться.

Обратный пример: человек, с детства приученный подстраиваться под других, рано или поздно бунтует. И не только потому, что правила игры перестают его удовлетворять или затратность адаптивности стала превышать приносимые ею профиты. Возраст и связанная с ним новая социальная роль, меняющийся социальный и рабочий контекст могут начать требовать более выраженного умения адаптировать среду под себя. Речь об умении отстоять собственный интерес, постоять за себя, быть готовым к экспансии, то есть продвигать собственное видение, убеждать в нём других, мотивировать их к сотрудничеству и т.п..

Полностью переучиваться из „адаптатора“ в „адаптирующегося“ или наоборот при этом вовсе не обязательно; принцип “или или” тут скорее контрапродуктивен. Нужно лишь точечно определить для себя области отношений, в которых привычным стало обесценивание определённых ресурсов и дать себе разрешение на использование этих ресурсов. Часто этой работы оказывается вполне достаточно для достижения желаемых изменений.

Ведущим симптомом такого кризиса и поводом обращения к психологу, как правило, является некое эмоциональное состояние (то, что часто озвучивается как апатия, упадок сил, растерянность, ступор или эмоциональная нестабильность), важно ориентироваться на него, чтобы определить область обесценивания. В прилагаемом pdf-документе

дана матрица, которая помогает осознать, какой из ресурсов обесценивается. Эта матрица применима как в приватных отношениях, так и в контексте отношений деловых.

Эффект от грамотной работы с подобным кризисом – ощущение высвободившейся мощной энергии и желание её применить. Дело в том, что любое обесценивание это по сути перекрывание доступа к определённому важному энергетическому ресурсу. Не был бы этот доступ перекрыт – не было бы и повода обращения к психологу (тех самых апатии, упадка сил, растерянности…). И самый главный эффект – умение грамотно адаптироваться чрезвычайно помогает адаптировать под себя и среду.

В зрелом и очень зрелом возрасте дефициты форм адаптации, если их не восполнять, становятся тем заметнее, ведь снижающаяся общая энергетика неумолимо даёт о себе знать. Успешные и счастливые люди, однако, даже в очень зрелом возрасте выгодно отличаются именно умением и адаптироваться к среде, и адаптировать среду под себя – там, где это уместно – и умеют пользоваться обоими этими ресурсами и черпают из них неистощимую энергию. Именно доступ к этим двум ресурсам и умение их ценить обеспечивает и то самое желанное психологическое благополучие, и в целом устроенность и успешность в жизни и в отношениях. …Чего вам искренне и желаю.

Психолог Лена Корнеева

Любой мыслящий человек рано или поздно сталкивается с необходимостью пересмотреть свой образ мыслей и откорректировать его, как требуют изменения в жизненной ситуации, возрасте, профессии. Или когда случается нечто, что просто вынуждает осознать, что “так дальше нельзя”. Например, отношения не удовлетворяют и мы понимаем, что их надо строить по-иному или менять на другие. Или человек переживает инфаркт и понимает, что надо менять образ жизни, который к нему привёл.

И вот приходит такой человек к психологу и поначалу недоумевает, как это осуществить: “теоретически я понимаю, практически не умею” или “это был бы уже не я”.

Так говорят мне мои пациенты – курильщики, пытающиеся бросить курить; трудоголики, пытающиеся научиться не только трудиться; уступчивые, желающие научиться быть более напористыми и напористые, желающие стать более дипломатичными… Им даже кажется, что проще оставить всё по-прежнему, нежели научиться меньше жить в стрессе и больше просто жить. Им кажется, что чтобы получить желаемые изменения, нужно изменить себе. “Выйти из зоны комфорта”, “сделать усилие над собой”, одним словом, совершить нечто, сопряжённое с неким насилием над собой.

Это представление – одна из распространённых ментальных ловушек, такой своего рода неявный Catch-22. И на самом деле это первое, что нужно менять. И порой единственное. Потому что чтобы достичь желаемых изменений, нужно не изменить себе, а как раз вновь стать собой настоящим.

Но для начала важно индивидуально научиться различать, что есть врождённое, а что приобретённое, где nature, а где nurture.

Взрослея, мы приобретаем и вырабатываем взгляды, ценности, некий образ мышления и поведения. Это мы и склонны называть “быть собой”. И это не верно. Потому что если бы это было так, это не ощущалось бы как проблема.

Именно некоторые приобретённые взгляды, ценности, образ мышления и поведения часто делают нас менее свободными, менее эффективными в отношениях и менее счастливыми, чем нам хотелось бы. Хотя бы только потому, что родители часто передают своим детям образ мышления и поведения для жизни в одном обществе, а детям приходится жить в другом, где всё это не работает. И если родители не передали детям в придачу способность учиться и ценность быть гибким, то дети не умеют адекватно адаптироваться к быстро меняющейся социальной реальности. Некоторым везёт даже меньше и их ломают, напрочь отучая прислушиваться к собственным потребностям и собственным чувствам и интуиции.

Так вот. Если человек не ощущает себя счастливым, значит то, как он повседневно мыслит и поступает, на самом деле противоречит его природе, блокирует его доступ к собственному потенциалу. Потому что быть в ладу собой это кайфово, это позволяет хорошо ладить и с другими и не доставляет проблем.

Курильщик не был рождён курильщиком, он научился им быть. Трудоголик стал трудоголиком, перестав прислушиваться к своим природным потребностям – потребности в отдыхе и многим другим. Чрезмерная прямолинейность это тоже не часть природы, если сам её носитель говорит, что она мешает ему жить и если она мешает ему “прокачать” и умение быть мягким и применять его осознанно и избирательно там, где оно более уместно… И так далее.

Вот и получается, что нужно вовсе не ломать себя, а вернуть себе себя. Если можно, в целости и сохранности. Для начала индивидуально критически пересмотрев сложившиеся взгляды, ценности, образ мышления и поведения и отсортировав годные от негодных.

Поменяв таким образом подход, менять неэффективные образ мышления и поведения уже не так трудно, хоть и получается не быстро. Главное – делать это, не заставляя себя “выходить из зоны комфорта” (чтобы что? чтобы испытать дискомфорт?), а позволяя себе определять самостоятельно, где комфорт истинный, а где навязываемый кем-то. И привыкая вообще не заставлять себя делать то, что не соответствует индивидуальной природе.

Лена Корнеева, психолог

P.S.

Облетают последние маки,
Журавли улетают, трубя,
И природа в болезненном мраке
Не похожа сама на себя.

По пустынной и голой аллее
Шелестя облетевшей листвой,
Отчего ты, себя не жалея,
С непокрытой бредёшь головой?

Жизнь растений теперь затаилась
В этих странных обрубках ветвей,
Ну, а что же с тобой приключилось,
Что с душой приключилось твоей?

Как посмел ты красавицу эту,
Драгоценную душу твою,
Отпустить, чтоб скиталась по свету,
Чтоб погибла в далёком краю?

Пусть непро́чны домашние стены,
Пусть доро́га уводит во тьму, —
Нет на свете печальней измены,
Чем измена себе самому.

Николай Заболоцкий, 1952

Длительность психотерапии – распространённое клише, иногда повод для иронии. Человек посещает своего психотерапевта регулярно и долго и, только пройдя все этапы осознания, все каверзы анализа переноса, контр-переноса и вытеснения, освоив психотерапевтический сленг, закрыв все гештальты, испытав все инсайты и озарения, научившись не убегать в отрицание и не бежать от свободы и от ответственности, ощущает себя наконец – уф! – свободным и счастливым. И это может длиться месяцы. Или годы – всё зависит от желания и готовности. Тут можно было бы и завершить данный пост, как уже прояснивший причины временной затратности психотерапии. Остаётся лишь невыясненным нюанс: мы давно научились “сжимать” время (быстрее перемещаться в пространстве, быстрее обмениваться информацией), так почему процесс психотерапии не может быть также сжат?

Ответ на этот вопрос лежит в области человеческой анатомии и нейрофизиологии. Но обо всём по порядку.

Часто процесс психотерапии схож с многоступенчатой трансформацией, напоминающей превращение гусеницы в легкокрылую бабочку. Роль психотерапевта тут чутко-сопроводительная, принимающе-наблюдательная и зеркально-отражающая, специалист помогает процессу состояться в интересах клиента, не даёт свернуть с пути. И если, пользуясь нашей метафорой, принимать бабочку за существо, которым ей предназначено стать природой, то значит, становление это для неё насущная необходимость – она не может не проходить через метаморфозы. Или она просто не станет собой. Бабочка не остановится, пока не выпорхнет, дав кровеносной системе крыльев наполниться кровью и обсохнув от влаги кокона. Так же и человек – необходимость, которая приводит его к психотерапии, это потребность вернуть себе себя.

Трансформация в самосознании клиента происходит уже на этапе формулирования запроса. Не всякий человек может на первой же встрече чётко сформулировать, какого именно положительного изменения он желает достичь, какую свою задачу решить. Переформулирование запроса, проверка его на валидность и актуальность (“именно этого ли я хочу?”) – часть первого этапа работы. Иногда он растягивается на несколько встреч, и оно стоит того. Ведь не столь важна скорость, с которой человек движется, сколько направление движения – к желаемой цели.

Определение характера работы и установление раппорта (совместимости, взаимопонимания между клиентом и специалистом) протекает параллельно и это тоже похоже на развитие и становление: развитие осознанности клиента и его активного участия в процессе и включение его взрослого (не усвоенного от родителей и не инфантильного!) взгляда на процесс, на себя самого, на свои отношения с другими. Даётся это порой нелегко именно из-за ранее усвоенных шаблонов мышления и поведения, которые вовсе не осознаются как шаблоны, ограничивающие и перекрывающие доступ к собственному потенциалу. Человеку приходится заново знакомиться с самим собой, узнавать о себе нечто, остававшееся в “слепой зоне” восприятия годами и подвергавшегося внутренней цензуре с самого детства. Именно это вновь приобретённое знание о себе помогает повысить личностную эффективность, раздвинуть привычные рамки, выйти за них без опасения попасть под санкции и спокойно действовать в собственных интересах.

И наконец последующие этапы – этапы осознанного переучивания. Да, психотерапия это процесс замены нежелательных заученных прежде шаблонов мышления и поведения желаемыми … скорее не шаблонами, а умением пользоваться своими возможностями и своей свободой. Но прежде всего – свои возможности и свою свободу видеть. Это тоже одна большая метаморфоза.

За всем этим стоит нейрофизиология. Любое наше умение коренится в определённом субстрате, как любая программная прошивка коренится в физически-осязаемых соединениях кремния; под любым софтом есть свой хард-носитель. Субстрат нашей психической деятельности и наших когнитивных возможностей это наши нейронные центры, нейронные связи, дендриты, аксоны и множество тонких шипиков. То, каковы между ними связи и их число, как они (были) конфигурированы – результат раннего опыта, общения со значимыми родительскими фигурами и принятых в этих условиях бессознательных решений. То, как их можно переконфигурировать – предмет уже сознательного личного творчества, которым и занимается психотерапия, индивидуальный коучинг.

“Как перестать выбирать партнёров, которые делают меня несчастным и построить счастливые отношения?” – процесс перестройки и пере-выращивания новых аксонов и шипиков в головном мозге порой начинается именно с такого вопроса.

Каждый из нас не сразу, а путём многочисленных повторений научился быть тем, кем он есть сейчас, вырастив в мозгу те нейронные связи, которые поддерживают привычные ментальные и поведенческие реакции. Научиться осознавать и осваивать новые области своей свободы это значит дать жизнь новым нейронным соединениям, дать им заработать, проводя электрический сигнал, запуская допаминовые и серотониновые реакции.

Мы склонны повторять те шаблоны мышления и поведения, которые подкрепляются механизмами вознаграждения, будь то стратегия избегания (“поступаю так, чтобы избежать нежелаемого”) или стратегия достижения (“поступаю так, чтобы достичь желаемого”): выброс допамина в синапсе происходит в обоих случаях. Настройка выбросов допамина как вознаграждения за новые умения, то есть за способность получать удовольствие от новых паттернов мышления и поведения занимает некоторое время. Да и чисто физиологически одно только деление и рост клеток это затратный по времени процесс, клетку или аксон нельзя уговорить поторопиться.

Однако этот новый опыт всегда стоит потраченного времени и усилий. И смелости, потому что смелость в обретении себя окупается всегда многократно. Наверное именно это внутреннее вознаграждение и отражается на лице человека, который прошёл необходимые ему этапы психотерапии – у него меняется взгляд и сами черты его лица выглядят просветлёнными, исполненными жизни и в то же время умиротворёнными… Именно за это превращение я мою работу и люблю. И ещё за выход – как в той метафоре с бабочкой – из тесного кокона навязанных кем-то рамок, а это само по себе и переживание, и приключение. …Если бы бабочки умели говорить, они бы наверняка это подтвердили.

Лена Корнеева