Человек, переживающий ранящие его чувства отношения, обычно обращается к психологу в сообразном ситуации эмоциональном состоянии. Это состояние – смесь растерянности, отчаяния, подавленной злости и печали оттого, что партнёр так безжалостен и бессердечен. Иногда под слоями всех этих чувств в процессе анализа происходящего приходится обнаруживать и некое сочувствие к безжалостному обидчику, тенденцию „входить в его положение“, понимать и даже оправдывать его поведение, так ранящее чувства того, кого он обижает.
Склонность к мазохизму и сочувствие к обидчику больше чем к себе самому может принимать много обличий. Тем, кто пытается освободиться от такой болезненной зависимости, имеет смысл обратить внимание на два аспекта.
Аспект зрелости
Так бывает, что вполне взрослый человек не обладает достаточным осознанием собственных личностных границ и индивидуальной ответственности за своё психологическое самочувствие. Недостаток зрелости и автономии выражается в неосознаваемом ожидании, что его партнёр больше чем он сам должен позаботиться о его чувствах или психологическом комфорте. И что если партнёр пока этого не делает, то сделает позже.
Это иллюзия. На самом деле бывает и так, что беречь чувства не входит в планы того, от кого этого ожидают. Или что тот даже ищет способа эти чувства ранить как можно больнее, извлекая из этого свой профит.
Не только романтические отношения бывают окрашены этой иллюзией и готовностью „делегировать“ заботу о чувствах тому, кто эту заботу явно или подстрочно лишь обещает. А то и вовсе не обещает. Так или иначе, но никто кроме нас самих не может позаботиться о наших чувствах лучше, чем мы сами. Зрелость это и умение видеть различие между словами и делами, между иллюзией и реальностью.
Аспект ценности
Ранящий чувства партнёр воспринимается как источник субъективно воспринимаемой индивидуальной ценности и поэтому бессознательно связь с ним льстит. В этом не каждый готов признаваться даже самому себе, но якобы сообщаемая таким партнёром ценность тем субъективно выше, чем меньшие чувствительность и сочувствие он проявляет.
Это кажется парадоксом, но в эмоциональную зависимость от кажущегося бесчувственным партнёра впадает тот, кто сомневается в своей ценности и считает свою чувствительность слабостью – чертой, имеющей малую ценность или даже никакой. Силой здесь (тоже иллюзорно) кажется некий антипод слабости – выдаваемая за неуязвимость эмоциональная глухота, отсутствие эмпатии, неумение сочувствовать и сопереживать другому. Эта мнимая сила кажется желанным свойством, обладать которым привлекательно, вот и её носитель становится объектом желания.
Люди, склонные искать подтверждения своей ценности вовне, нередко эмоционально привязываются к такому сильному в их представлении партнёру. В более деструктивных случаях притягательной им может казаться даже готовность к насилию – не только эмоциональному, но и физическому.
Выбраться из такой эмоциональной ловушки вполне можно. И да, расставание с иллюзиями иногда кажется некой утратой. Но автономия, зрелость и ощущение собственной ценности – приобретения, которые эту утрату компенсируют. Даже с лихвой, не сомневайтесь.
Лена Корнеева
